Сплетая ветви поколений
О генеалогическом древе с 30 тысячами имён, непрерывном поиске родственников и предках, живших 300 лет назад, — в интервью с жителем Риги Олегом Ивановым. В архивах Литвы, Латвии и Беларуси он собрал сотни уникальных документов о жизни старообрядцев Лынтупщины и может рассказать о них много неизвестных фактов…
— Олег, расскажите о себе и своих белорусских корнях.
— Я родился в Риге в 1983 году в семье потомственных старообрядцев. Моя мама родом из деревни Поташня, отец — из расположенных неподалеку Вейсишек. Именно в Вейсишках меня крестил наставник апидомской церкви Давид Иосифович Гащенко.
Живя в Латвии, родители всегда брали меня в свои поездки на Лынтупщину, а в школьные годы уже оставляли меня в Поташне практически на все летние каникулы. Со временем приезжать стало не к кому, поэтому в Беларуси мы появлялись реже — в основном, на праздник Святой Троицы, когда собираются все родственники. Последний раз в местах своего детства я был в мае прошлого года. Бабушкин дом в Поташне как раз собирались разбирать на перевоз, и я хотел увидеть его в последний раз. Да, это грустно, но, с другой стороны, понимал: у него будет вторая жизнь, тогда как деревне шансов на неё не было. А вот в Вейсишках наш дом ещё стоит.
— Что-нибудь оставили себе на память о предках?
— Да, с собой в Ригу ещё раньше увёз прабабушкину прялку, маслобойку, швейную машинку Singer, некоторые другие вещи, также отреставрировал икону. В своём частном доме соорудил небольшой уголок старины, который мне всегда напоминает о дорогих людях и местах.
— Когда у вас появился интерес к истории, в частности к истории своей семьи?
— Ещё в детстве. Помню, когда находил в деревне старинные инструменты, всегда интересовался: что это, для чего? А как-то, классе в 6-м, нашёл среди бумаг отца маленькие листочки из блокнота. На них он зарисовывал генеалогические древа и записывал фамилии предков и родственников — о них расспрашивал родителей, местных жителей, пока те ещё были живы. Мне захотелось оформить всё это на большом плакате. Успел ещё и сам поспрашивать о предках бабушку и дедушку. Мне тогда было лет 12. Очень скоро их обоих не стало.
— Но тему продолжали исследовать…
— Все данные я перенёс в компьютер. Но из-за нехватки информации генеалогическое древо не разрасталось. В 2010 году стал активно искать, за что можно зацепиться. В интернете прочитал о существовании метрических книг литовской церкви, в которой крестили мою бабушку. С отцом поехал в Литовский исторический архив и нашёл немало подробной информации о предках. Отыскал запись о смерти моего прадеда, указывалась и девичья фамилия его матери… Таким образом ветви древа стали разветвляться…
— В каких архивах и как долго вы работали?
— В общей сложности архивы Вильнюса посетил более 50 раз. Много раз был в архиве в Риге, посещал и Национальный исторический архив Беларуси, где хранятся метрические книги апидомской и куклянской церквей. В них сконцентрировано особенно много информации о моих родственниках.
Так получается, что все мои исследования связаны со старообрядцами — ими были все предки и по материнской, и по отцовской линии. Особенно много сведений о них я нашёл в Литовском историческом архиве. В сохранившихся судебных делах есть описание быта старообрядцев Лынтупщины, их уклада жизни в XIX — начале XX веков, взаимоотношений с католиками и евреями.
Было очень интересно почитать, как 150 лет назад выглядели до боли знакомые с детства места. В голове не укладывалось, какая жизнь кипела в теперь уже опустевших деревнях. А какие передряги были с помещиками, какие происшествия — детективы можно писать! Например, есть история о том, как помещик не выпускал из дома жену, а она передавала через староверов записки лынтупскому ксендзу. Её потом убили. А в одном из судебных дел 1867 года фигурирует мой прапрадед. Его оправдали. Остались подробные описания, каким был дом, всё внутри, как выглядела его мать.
— Какие самые «возрастные» документы вам удалось изучить?
— Самая старая книга, в которой были упоминания о моих родственниках, датирована 1769 годом. Это инвентарь, составленный ещё во времена Речи Посполитой. В других источниках мной найдена информация о предках, которые жили примерно в 1680-х годах. Очень помог в поиске такой документ, как «Перепись русских людей в Виленской губернии в 1826 году». В нём были данные не только о том, где люди живут, но и откуда приехали они или их родители. Так я узнал, что кто-то из моих родственников бежал в начале XVIII века из Псковской области, а кто-то даже перебрался на территорию Поставского района из Риги.
— Как вы смогли систематизировать такое огромное количество информации о предках?
— Я начал строить генеалогическое древо на сайте Geni.com с более близких родственников, потом стал добавлять дальних. В исследовании рода и построении генеалогического древа мне частично помог и тест ДНК, сделанный для одного очень популярного в Европе и Америке сайта. Мне пришла коробка, я сделал мазок слюны и отослал её обратно. По результатам теста сайт определил, у кого из зарегистрированных людей есть пересечение со мной по ДНК и какая у нас приблизительно степень родства. Таким образом нашёл большое количество родственников в Америке, Канаде и других странах. Во многих случаях удалось установить, кем мы друг другу приходимся.
Десятки из этих людей уже создавали свои генеалогические древа на Geni.com, мы их объединили. Сейчас в моём древе более 30 000 имён. Среди предков много старообрядцев, проживавших на территории восточной Литвы и северо-западной Беларуси.
— Поиск информации в архивах продолжается?
— Да. Если позволяет время, езжу в архивы Вильнюса, предварительно заказав по электронной почте материалы из каталога. Иногда беру с собой маму, жену, отца. Он, признаюсь, был очень удивлён тем, как я ищу информацию. Выношу в зал 40 огромных книг, начинаю быстро их листать, что-то фотографировать… Почерки старые уже расчитываю быстро, бегло читаю на польском, литовском, латышском. Помогает опыт — глаз за столько времени в архивах изрядно «наточился».
Отец (Семён Агафонович Иванов — авт.) также очень интересуется генеалогией, но и у него не всегда есть время погрузиться в тему: он профессор, доктор сельскохозяйственных наук, академик Латвийской академии наук, сейчас возглавляет научно-исследовательский центр. До 8 класса учился в Апидомах, среднюю школу заканчивал в Лынтупах. После поступил в сельскохозяйственный институт в латвийском городе Елгаве. После его окончания остался жить в Латвии, в которой уже с начала XX века жило немало наших родственников.
— О маме также немного расскажите…
— Её после окончания школы отправили учиться в автомеханический техникум в Минск. Работать уехала в Калининград. Интересно, что, живя в почти что соседних деревнях, родители познакомились только будучи взрослыми. Папа жил в Латвии, мама — в Калининграде, а увиделись впервые на танцах в Жвойришках (около Полесья на Лынтупщине — авт.). Со временем мама сменила сферу деятельности, также работала в исследовательском институте, других учреждениях.
— В Риге проживает много старообрядцев?
— Да, город давно является одним из центров старообрядчества. Здесь раньше жило немало моих предков. С Лынтупщины в Ригу многие приезжали на заработки и находили среди «своих» поддержку. Большая старообрядческая церковь есть в Риге и сейчас, в ней я крестил сына.
Жизнь идёт, генеалогическое древо разрастается. Исследовать его более глубокие корни вряд ли получится, а вот отыскать другие ветви, уверен, что можно. Работа над темой продолжается, и масштабная оцифровка архивных документов, которая сейчас ведётся в Литве и Латвии, будет этому способствовать. То, что я сам работаю в сфере информационных технологий и у меня всегда под рукой несколько компьютеров, также помогает в исследовательской работе. Поэтому есть основания говорить, что впереди новые открытия…
Появление старообрядчества напрямую связано с церковным расколом на Руси в середине XVII века. Православные христиане, которые отказывались принимать реформы патриарха Никона, отлучались от церкви и преследовались государством. Таких христиан называли раскольниками, позже – старообрядцами, староверами.
После церковного раскола большое их количество бежало от преследований на земли, не входившие в состав Российской империи, в том числе на территорию современной Беларуси. Сегодня наибольшая концентрация старообрядцев в Беларуси наблюдается в окрестностях Браслава и Полесья.
P.S. Олег Иванов согласился поделиться с «ПК» самыми интересными архивными сведениями из истории старообрядчества на Лынтупщине, поэтому продолжение темы следует…
Инна Снежкова
Фото предоставил Олег Иванов
